БЛАГОРОДНЫЕ ИСТИНЫ АКАДЕМИИ
1. Фотосинтез - это примерно то же, что просветление.
2. Фотосинтез, во-первых, и просветление, во-вторых - важнейшие из поводов существования в мире.
3. Неправильно препятствовать фотосинтезу и/или просветлению, чьим бы то ни было.
4. Перед просветлением и/или фотосинтезом все виды сознания равны.
5. По своей природе, все виды сознания способны к просветлению (и, теоретически, к фотосинтезу).
6. Для скорейшего достижения просветления (и, по возможности, фотосинтеза) анонимы должны обучиться в Академии и пройти ряд посвящений.
7. Обучившись, анонимы обязаны помогать существам прочих видов достичь просветления (не исключено, что и фотосинтеза).
===
Любое дерево по своей природе является прибежищем - тем, к чему можно прибегнуть, обителью, внутри которой можно скрыться. Для мелких животных это буквально.
Все зелёные растения просветлены изначально, то есть фотосинтезируют. Важно учиться этому у зелёных растений, ведь остальные виды изначально неспособны на столь высоко эффективный диалог со светом. Если не получается переводить свет в кислород - следует просто проводить свет, в тёмные места, туда, куда (или тогда, когда) обычный свет не проникает.
Всем достаточно взрослым анонимам удаётся светиться в темноте. Это играет существенную роль в жизни Академии, точнее - в жизни этой бесконечно долгой стены, сверкающей снаружи и такой тёмной изнутри. Младшие преподаватели освещают классные комнаты малышей тусклым голубоватым светом, старшие мастера сверкают, как маленькие солнца, и те, кто находится рядом, начинает отбрасывать ярко-красные тени. Чем увереннее и заслуженнее мастер - тем более ясный свет он источает.
Студенты в определённый момент тоже начинают понемногу светиться. Чаще всего это происходит вскоре после Инициации Полу-Зрелости. Сначала мы способны освещать только сами себя, потом - небольшое пространство вокруг, и, стало быть, других существ, попавших в это условное поле. Это поле со временем растёт, и есть какие-то записи о грибах, когда-то сумевших осветить всё условное поле планеты, целиком. Теоретически это, может, и возможно, но как осуществить на практике - сложно представить.
В темноте ночи (а также длительного зимнего неведения) младшие ученики, как правило, впадают в анабиоз. Поэтому ночью и пару раз в течение дня их оставляют без света, то есть без светоносного преподавателя.
Тут можно отметить: внешняя Академия - это не только Стена, но и Дерево. Считается, что в определённом смысле наше мета-Древо способствует фотосинтезу не меньше, чем обычные трудовые деревья, работающие над фотосинтезом напрямую.
===
ПЕРВЫЙ ПОВОРОТ
Когда начинается наше обучение? Может, ещё до записи в Академию, в самом родовом мицелии.
Помню "Первый Поворот Колеса", занятие в форме спектакля, первое полугодие моей жизни в Академии. Младшие преподаватели рассказывали о самом первом Учителе в мире и о самом первом обучении. На ярком бордовом фоне двигались крошечные фигурки, изображавшие древних зверей. Крутилось блестящее золотое колесо, восемь спиц сливались в сплошной сияющий диск. Представление заканчивалось тем, что симпатичные зверушки устраивали себе из колеса карусель. Нам объясняли, что прокатившись на Колесе Истины три круга, зверушки прозрели. Реальность предстала перед ними такой, как есть, и, вслед за первым Учителем, они обрели просветлённость (и некоторые даже стали способны к фотосинтезу). Всем малышам, как одному, мигом захотелось присесть на эту карусель и прокатиться, по меньшей мере, три круга. Смущённые преподаватели стали разъяснять, что такая карусель есть в каждом сознании, у каждого своя, и каждый должен сам её найти и потом уже крутить и кататься. Помню это чувство досады.
Когда мы подросли, в одиннадцатом классе - уже сами делали таких зверушек на занятиях по прикладной меланхолии. Механика заворожившей нас в детстве мистерии становилась ясна и понятна. Но и "карусель", как её обозначали для малышей, карусель тоже - к одиннадцатому классу все мало-помалу обнаруживали её в своём уме, как ни крути.
===
ПРИКЛАДНАЯ МЕЛАНХОЛИЯ
...Тем не менее, очевидно, что даже самое счастливое существование в мире - связано со страданием, как дважды два и четыре. В некоторых языках для обозначения понятий "живущий" и "страдающий" используются однокоренные слова, и это видится нам неслучайным. С самых первых классов нас учат различать оттенки страданий, также - оттенки причин страданий. Там, где начинается уверенное различение оттенков - начинается ясное знание, а значит - и возможность для умений.
Прикладная меланхолия - один из моих любимых предметов, в программе для нашего алфавита идёт с одиннадцатого по тридцать пятый класс. Как правило, это занятие в мастерской Учителя-меланхолика, то есть буквально - приложение усилий к материалу и преобразование меланхолии в полезный предмет. Каких только не было предметов в этих мастерских! Тут и трубы-ганлинги, и ритуальные ножи, и стимуляторы роста растений, тут и священные (то есть светящиеся) изображения, и важнейшие слоги, и зверушки для обучения малышей... очень много сотворённых и любимых предметов.
Учителем-меланхоликом часто становится аноним с большими способностями, но слабым свечением. Точнее, их свечение становится ярче, если "заняты руки". Сколько всего Меланхоликов в Академии - точно и не скажешь, мне удалось поучиться у нескольких преподавателей, каждый из них стал моим любимым.
===
ТЕЛО И ДУХ
...Правда и в том, что тело анонима очень хрупкое, более хрупкое, чем тела всех остальных живых (а значит, страдающих) существ. Наша плоть, если перестать за ней следить, легко крошится и ломается, и только постоянные тренировки как-то спасают ситуацию.
Но с ранних лет нам внушается, что о своей хрупкости нужно напрочь забыть, это аксиома, первое условие успешного прохождения практики.
Известно, что, вопреки нашей физической хрупкости, все прочие виды живых существ считают анонимов доминирующим видом. Мы принимаем это как особенность иерархического, неанонимного мышления, пытаясь, по возможности, переубедить отдельных особей. Но это суждение основано не на нашей физической силе, которой нет в принципе. Если кто из нас и поднимает громадные камни - это уже основательно просветлённые мастера, сумевшие познать и проломить так называемый лёд причинности. С одушевлёнными существами проще, но лёд причинности, он есть везде...
Наши метода взаимодействия с другими видами кажутся нам простыми и ясными: встречая чужеродное сознание, живое, страдающее и отделённое, мы должны "крюком сострадания" выловить его из "океана мучений" и, по мере сил, подвести его к идее просветления. Считается, что начинать разговор и делать подношения можно только после этого, первичного, взаимодействия. Но что же приходилось слышать за месяцы странствий по не-анонимным местностям: порой говорили, что это какой-то пугающий гипноз, что анонимы это чуть ли не проклятье, что мы навсегда меняем тех, кто нас встретил, опустошая разум, что это чуть ли не порабощение. Странные, чудовищные передёргивания, но и о них нас предупреждают: с искажениями и проекциями мы должны уметь работать прежде всего...
===
ОСНОВЫ КРИТИЧЕСКОГО САМОГИПНОЗА
...Само собой, такие взгляды на анонимов могут повлечь за собой ненависть и прочий набор мелодий нижнего регистра. Поэтому так важно отсечь это напрочь, даже мысли о том, что ненависть к нам может иметь какое-то значение. Важно перестать думать о своей хрупкости, физической и душевной, важно воспитывать свой дух огнеупорным, то есть сразу и огненным, и упорным.
Занятия с гусеницами - важная практика в самом начале курса Основ Критического Самогипноза.
Признаюсь честно, для меня они выглядели устрашающими, у них были огромные рты, они казались совершенно бессознательными. В раннем возрасте у меня начиналась кататония от одного их присутствия, моё тело либо ходило ходуном от дрожи, либо впадало в ступор, я чувствовала себя почти парализованной. Вот уж был повод ограничить своё собственное "я", отличное от других. Другие буквы нашего алфавита вели себя куда проще и спокойнее. Считалось, что от гусениц надо принять посвящение, и мои одноклассники уверенно с этим справлялись, запросто играя и веселясь с этими существами, отвратительными для меня.
Гусеница, личинка бабочки, это как символ грибного червя. По идее, анонимы должны инстинктивно их сторониться. Поэтому просто и непринуждённо находясь рядом с ними, мы воспитываем свой дух, избавляясь от низменного страха. Но никто и не боялся их, и не сторонился, кроме меня. Сидя в стороне от общего бесхитростного веселья, я всё думала: или единственный настоящий аноним здесь я - ведь я чувствую этот страх и это отвращение. Или, наоборот, я - самый ненастоящий, невразумительный аноним нашего алфавита, ведь я не могу преодолеть себя.
В плане Академии есть множество практик в так называемых "устрашающих" местах, но все они давались мне легко, в отличие от простой практики общения с гусеницами, первой практики в дальнейшем "устрашающем" ряду. Строго говоря, я так и не прошла эту ступень. Младший преподаватель, правда, этого не заметил, и мои переживания так и остались моим личным грузом. Груз, о котором приходилось некстати вспоминать перед ночным анабиозом: в таком случае отключиться не получалось, и опять я сидела одна, прокручивая в сознании одну и ту же мысль, среди одноклассников, занятых общим делом - коллективным сном...
===
ПОДНОШЕНИЕ
Анонимы не могут питаться обычной едой, как прочие виды. В идеале мы должны достигнуть просветления, то есть фотосинтеза, то есть мы должны перестать зависеть от чего-либо кроме солнечного света. До этого момента мы ежедневно поддерживаем себя с помощью глюкозосодержащих инъекций.
Прямо отметим, что для большинства из нас фотосинтез возможен только через двести лет упорной практики, но! такой момент может и не наступить вообще. Единственным примером анонима, достигшего полного фотосинтеза ещё до Инициации Полу-Зрелости, остаётся Альфа Павлова. Но она - это совершенно особенный, сверх-одухотворённый феномен.
Тем не менее, анонимы должны уметь готовить обычную пищу, и вот зачем: чтобы делать Подношения. Подношение - это пир, который ты делаешь для другого. И тут пригождаются многие кулинарные книги древности, такие как "1000 рецептов из моркови", и так далее.
Важно, чтобы каждое Подношение было осмысленным, чтобы оно проводило идеи ненасилия и прочий свет. Важно, чтобы зверушки, пришедшие пообедать на эту карусель, могли немного, но измениться в своём сознании...
===
ПРОГУЛКА
Прогулка - это важный вид занятий, особенно в первый триместр обучения.
Во время прогулок нам дают разные задания, как-то: почувствовать себя частью круговорота духа в природе, или почувствовать себя знаком, буквой, той, которой ты записан в учётной книге Академии. Иногда мне удавалось справиться с заданием настолько хорошо, что я чувствовала буквой не только себя, но и своих одноклассников, встречных животных, камни, землю под ногами, зелёные растения, жужжащих насекомых, деревья и даже солнечный свет - всё становилось буквами, разных алфавитов, но как будто одного-единственного пра-языка. Или того проще - одного-единственного слова.
===
ОТСЕКАЯ НАДЕЖДУ И СТРАХ
Практики в "устрашающих" местах нацелены на отсечение рудиментарных остатков эго. Страх и надежда - вечные спутники эго, считаются, также, вполне рудиментарными.
Очевидно, что страх мешает не только успешно выполнить практику в так называемом "устрашающем" месте, но и в простой повседневной жизни. Куда менее очевидно с надеждой, но и тут есть краеугольное (то есть академическое) объяснение: надежда - это ведь упование, упование - то же желание, желание - тесно сплелось со страданием, как дважды два и четыре.
Надежда считается допустимой для других видов существ, но не для анонимов. Ведь, с одной стороны, наша Академия зиждется на чётком научном знании, мы всегда помним про кристально выверенные инструменты психометрии, астросейсмологии и прочих дисциплин, наглядных и строгих. С другой стороны, Академия движется вперёд и вверх из-за живейшей потребности в достижении фотосинтеза, как можно более скором. Разве в ней есть место для упований? Очевидно, что упования только мутят чистую воду познания.
Да уж. Конечно, со страхами всё всегда проще, отсечь их - одно движение ритуального танца с ножом. Ну а надежда, с ней всё гораздо сложнее...